Жил я с родителями в деревянном двухэтажном доме на два подъезда.

Отопление у нас было печное. На зиму заготавливали уголь и дрова. Отец или я кололи и складывали, как и все, в аккуратные поленницы.

Напротив нас жила одна молодайка лет тридцати. Холостячка. К ней периодически хаживали матросики, утолить жажду и вкусить радость плотских утех. Ей тоже привозили дрова, но колоть самой ей было лень. А мариманы как-то не проявляли особого желания.

И вот, как-то раз, вечером, отец заходит, нагруженный дровишками, и сложив их, говорит: "Слышь, мать, кто-то наши дровишки коммуниздит потихоньку, ну, проучу я, однако! Неповадно будет воровать будет в следующий раз."

Берет чурочку, просверливает в ней дырочку, кладет туда патрон холостой от автомата, забивает чопиком, относит его на улицу и кладет в поленницу. Через два дня слышим в квартире напротив выстрел, потом жуткий визг, в коридор вылетает соседка с обезумевшим лицом и орет благим матом.

Все тоже повыскакивали, никто понять не может, что случилось, кого застрелили, что ли.

Наконец, придя в себя, соседка начинает сбивчиво рассказывать, что она растопила печь, стала готовить ужин. Тут как бахнет, кастрюли подскочили, полная квартира дыма и сажи. Сама она, кстати, была как чорт, грязная.

Отец невозмутимо так говорит: "Да, красавица, не пошли тебе впрок чужие дровишки..." Тогда она поняла, в чем дело, и матюкнувшись, хлопнув дверью, удалилась. Больше дрова у нас никто не воровал, да и у соседей тоже. Вдруг еще где-то патрон вложен. Ну, а соседка нашла себе мужика и куда-то съехала.