Речь пойдет об одном работнике, которого мы брали на работу.

Бесят излишне самоуверенные люди, которые считают, что всё знают и умеют, а на деле путают элементарные вещи, и по сути ничего толком не знают и не разбираются в вопросе. Но почему-то именно такие личности считают своим долгом делиться своим мнением и уверять в том, что их мнение единственно верное. А иногда ещё и чего-то требовать.

Ладно, обо всем по порядку.

После научного института мы с бывшими коллегами коллективом из четырех человек организовали и развиваем собственную компанию. Занимаемся и наукой, в том числе. Но наука - дело непостоянное, нестабильное. Поэтому одно из подразделений компании ориентировали на производство.

К той области науки, которой занимались ранее и продолжаем иногда и сейчас, производство имеет весьма посредственное отношение, хоть и смежное.

От идеи до ее реализации и выхода на мощность нескольких млн годового оборота прошло около 2-3 лет.

Ну и, естественно, так как область занятий совершенно новая, приходится самим стоять за станком и печью, и заниматься непосредственно производством, совмещая его с экспериментами. Приходится работать по 12-14 часов в сутки. Таким образом, свободного времени практически нет. Четыре человека у нас в компании поочередно выполняют роль генерального директора, начальника производства, его заместителя, начальника смены, проектировщика, бухгалтера, электрика, монтажника, научного сотрудника, подсобного рабочего, закупщика, курьера, начальника отдела кадров, инженера ТБ. Ну, вроде бы, ничего не забыл.

Многое приходится делать впервые, но куда деваться? Приходится разбираться.

А так как производство растет, и мы планируем развиваться дальше, то со всем этим справляться уже становится тяжело. Поэтому потихоньку набираем работников.

Приглашаем на собеседование прямо в цех, так как офиса у нас толком нет. Бумажную и другую работу выполняем дома, в свободные от производства дни.

Итак, приходит на собеседование мужчина в возрасте (около 50). Собеседование приходится вести мне, так как именно моя смена выпадает.

Ну, как собеседование? Берём практически всех адекватных. Даже без образования. По общению определяем примерный уровень подготовки, показываем суть работы.

Исходя из полученной информации, сообщаем зарплату на период обучения и дальше, в случае профессионального роста, озвучиваем диапазон ее роста.

Так вот, поговорил с этим соискателем, пусть будет Владимир.

Ему всё понравилось, зарплату я ему назвал 30 тыс на период обучения (1 мес), далее 40 тыс. И уже по ходу его вникания во все тонкости и нюансы работы обещаю сумму, которую он может зарабатывать.

Говорю: "Если Вы сможете самостоятельно обеспечить выпуск качественной продукции от заготовки до упаковки, сможете решать текущие задачи, непредвиденные ситуации, то есть, по сути, выполнять роль начальника смены, то Ваша зарплата составит 60 тыс в месяц".

Все условия ему понравились.

Через неделю выходит на работу. Специально купили ему спецодежду, после того, как он сказал, что у него своей нет. Не вопрос. Я стал обучать его всем процессам и операциям. Нужно сказать, что выполнял он всё аккуратно и ответственно. Очень внимательный и понятливый.

Конечно, делал всё на порядок медленнее, чем я могу это делать, но тем не менее, всему свое время.

Но он так не думал. После недели отработки приходит и говорит:

В: Когда у вас обычно зарплата?

Я: Где-то после 10-го числа.

В: Знаете, я подумал, что как-то мало получается 30 тысяч. Вон, таджики двор метут за 30 тысяч. А у вас тут серьезное производство, и я тут 30 получаю.

Я: Так у Вас же обучение, испытательный срок. Когда всему научим, зарплата станет уже 40. А таджики как получают 30 (хотя я в этом сомневаюсь, скорее всего поменьше, но не суть), так и будут получать, и ничего с этим не сделают.

А у нас, если Вы будете стремиться разобраться во всем, что мы делаем, Вы сможете получать 60.

В: Ну, когда это ещё всё будет?

Я: Ну, когда сами сможете разобраться, тогда сразу же в этот день и станет.

В: Ну, я же себя за эту неделю хорошо показал?

Я: Вполне, но во-первых, уговор был на месяц. Во-вторых, Вы хоть чему-то уже и научились, но это далеко не всё. Ещё очень много моментов, которые Вы должны будете понять, набить руку, получить опыт.

В: Это уже всё мелочи, суть я понял, а остальное доберу по ходу.

Я: Вовсе не мелочи. Иногда происходят ситуации, которые выбиваются за рамки стабильного процесса, и нужно решать эти проблемы.

В: Всё равно, это уже частности. Основы производства, все основные операции я уже знаю. И мне обидно получать 30.

"Блядь, заебал ты меня, мужик", - думаю, - "хрен с тобой, золотая рыбка".

Я: Хорошо. Давайте уговор. Я сейчас создаю три нестандартные ситуации, с похожими на которые мы сами сталкивались неоднократно. Если Вы решаете хотя бы одну из них, зарплату повысим до 40 уже за первый месяц. НО: если не справитесь ни с одной, а наш работник Андрей, работающий на ставке 30 тысяч в месяц, решит их все, то Вы увольняетесь.

Владимир щурится и говорит:

В: Хорошо, попробуем.

Владимир и Андрей выходят из цеха, я:

1) Делаю внешне стандартный дефект на заготовке, но по своим свойствам очень коварный. Он нас бесил в самом начале нашего пути. Деталь после его устранения всегда получалась тоньше на несколько десятых долей миллиметра, чем это минимально допустимо. Но мы его побороли.

2) Нажимаю на пульте управления кнопку, которая отвечает за контроль координат станка (иногда этот параметр сбивается после перезапуска станка). Кнопка на видном месте и подписана в точности как ошибка, которую выдает станок, когда происходит сбой.

3) Открываю электрошкаф управления станком и отсоединяю провод одного из двигателей станка от автомата.

Зову Владимира.

Я: Вот заготовка. Нужно получить готовую продукцию.

Владимир берет заготовку, крепит на станок, включает его. Включает подачу точильного камня. Станок ругается и выдает на экране ошибку.

Минут 5 копался горе-работник в меню настроек, в итоге сдался.

Андрей: Вот эта кнопка на главном экране, в самый первый день Вам показывали, за что она отвечает.

Ну, хорошо, станок ругаться перестал.

Продолжаем. И видит наш Володя, что заготовка не вращается. А без этого не никак не обработать. Более того, на экране появляется сообщение, что вращения нет, так как не включено питание двигателя.

Владимир проверяет кнопку питания и понимает, что она нажата.

Думал-думал, снова полез в настройки, вылез. Чесал затылок и снова сдался.

Андрей подошёл, тоже почесал затылок. Выключил станок, обошел его вокруг к тому двигателю, на который была ругань. Вскрыл крышку, посмотрел контакты, зачистил, прикрутил. Проверил. Не крутится двигатель. Открыл шкаф и обнаружил торчащий провод, что и показал Владимиру. Подсоединил, все заработало.

Владимир почему-то погрустнел.

Приступил к обработке детали. Дошел до того момента, когда толщина заготовки стала критично мала. Предел. Дальше обрабатывать нельзя. Дефект не ушел. Он говорит:

В: Ну, всё, тут уже предел, если я продолжу его убирать, будет тоньше, чем допустимо. Его убрать невозможно.

Андрей молча подходит к станку, производит одно весьма специфическое действие и продолжает обработку, устраняя дефект.

Дефект ушел. Вручаем микрометр Владимиру в одну руку, деталь в другую. Меряй.

Померял. В допуске.

Ну, хоть здесь не стал выебываться и идти на попятную в нашем уговоре.

В (грустно): Сколько я заработал хоть за эту неделю, а?....

Я: Вот столько отработанных часов, вот чек на спецодежду, поскольку Вы не отработали испытательный срок, можете оставить её себе. Минусуем ее стоимость. Вот Ваши 2 т.р., удачи.

В: Бля...